Центризбирком опубликовал перечень социологических структур, которые могут получить аккредитацию для работы в эту политическую кампанию.
Все нюансы этой важнейшей работы подробнее обсудили с гостями «Главного эфира».
В студии присутствовали:
Павел Алексо, председатель Белорусского комитета молодежных организаций;
Давид Ротман, директор Центра социологических и политических исследований БГУ, доктор социологических наук;
Дмитрий Безнюк, замдиректора Института социологии НАН, доктор наук, профессор;
Игорь Пинчук,кандидат социологических наук.
— Итак, зачем проводятся экзит-полы? Есть же данные избирательных комиссий. Или это дань политической моде?
Давид Ротман: Экзитпол выполняет две функции: первая — информационная, вторая — контрольная. Контрольная функция позволяет в некоторой степени или в определенной мере контролировать результаты подсчета голосов. А информационная — позволяет несколько раньше, до окончания подсчета голосов, объявить в средства массовой информации предварительные результаты. Этот опыт во всех странах мира используется.
— А какова технология? Каждого ли выходящего человека опрашивают? Или есть какой-то шаг, условно, каждого пятого.
Игорь Пинчук: Начиная с 1967 года, в практику вошел такой метод, как экзитпол. И чтобы правильно репрезентировать мнение населения, чтобы это было все корректно, была разработана методика, по которой рассчитывается выборка. Все проходит в несколько этапов.
Сначала определяются участки, на которых проводится опрос. Это тоже делается не просто так, а исходя из всего количества участков, которые есть в стране, и по специальной формуле высчитывается количество, которое необходимо задействовать.
Уже на участках происходит отбор респондентов. И опять же необходимо соблюсти такие моменты: опрос проходит в течение всего дня голосования (потому что если мы в первой половине дня опросим необходимое количество респондентов, то это будет некорректно). Чтобы воспроизвести случайную вероятность попадания человека в выборку, задается определенный шаг. То есть интервьюер стоит где-то на дистанции 10 — 15 метров от избирательного участка и отсчитывает по определенному шагу, например, это 15 человек. Т.е. 15 избирателей, которые проголосовали, вышли, он обращается к 16-му и приглашает его принять участие в исследовании. И таким образом воспроизводится случайная вероятность попадания человека.
Как правило, на участке работают несколько интервьюеров, пока один опрашивает, второй начинает опять отсчитывать этот шаг. И пока происходит опрос, уже приглашается следующий человек для участия в исследовании. Это методика международная и, в общем-то, апробированная, и в Республике Беларусь по ней же проводятся исследования.
Давид Ротман: Нужно немножко добавить, два слова буквально. Опыт такой уже имеется в нашей стране, у нас в 2010 году на выборах Президента, в 2015 году на выборах Президента исследования проводили и международные фирмы, Украина первый раз, второй раз «Евразийский барометр», а также организации белорусские, и Национальная академия наук, и БКМО. Они уже имеют серьезный опыт, у них неплохо получилось, очень четко было сделано. Это очень важный момент, что и мы знаем, как надо делать, мы знаем, как делали другие, и мы обязательно организуем у нас так, как это делается по всем международным правилам.
— Говоря про другие страны, что нам подсказывает опыт международный? Можем ли мы здесь для себя почерпнуть и удачные, и неудачные примеры?
Давид Ротман: Да, есть удачные примеры, есть неудачные примеры. Удачный пример — последние выборы в Польше. Вы помните, да, когда практически результаты экзитполов полностью совпали. Но зато в 2015 году выборы в Польше и выборы в Великобритании показали очень большую разбежку. То есть бывает по-всякому. И это далеко не всегда зависит от степени подготовленности социологической структуры, которая проводит экзитпол. Иногда это зависит от настроения людей, очень часто такое бывает, потому что все-таки экзитпол — это опрос лицом к лицу, и люди могут немножечко смущаться.
Но сразу же добавлю, потому что я должен это добавить обязательно. Прочитал где-то недавно на «Фэйсбуке», что экзитполы могут проводиться методом телефонного опроса. Так вот, экзитпол — это «опрос на выходе» по-английски. Когда к человеку, идущему по определенному интервалу, подходят и начинают задавать вопросы, он знает, что его никто не определит и не вычислит, за кого и как он голосовал. А вот когда проводятся телефонные опросы с определенным номером, эти номера могут фиксироваться и потом определять, кто что отвечал. Но самое главное — не подлежит никакому контролю такой телефонный опрос. Особенно в экзитполе. А в социологии репрезентативная информация только тогда может получаться, когда есть возможность четкого, жесткого контроля качества сбора информации. Если вам начнут в воскресенье звонить домой и спрашивать, за кого вы проголосовали, то в какой-то мере можно считать, что тайну голосования, тайну моего выбора нарушают. Поэтому просто советую — нужно отвечать только на выходе с избирательных участков.
— В последнее время хватает вбросов и всяких социологических фейков. В этой связи часто приходится слышать о комиссии при НАН по социологическим исследованиям. Какие функции она выполняет?
Дмитрий Безнюк: Да, такая комиссия была создана постановлением Совета Министров в 2002 году. И миссия, функция у нее, наверно, только одна, она в том же постановлении прописана: это обеспечение качества социологических исследований. То есть в данном случае речь идет о том, что если это качество надлежащее, то и результаты этих исследований могут быть названы правдой. И в этом отношении комиссия состоит из людей профессиональных, причем я хочу сразу сказать, что там не только социологи, хотя, конечно, их там большинство; там есть и юристы. Основная работа заключается в том, что мы пытаемся оценить профессионализм тех компаний, тех юридических лиц, которые претендуют на опросы общественного мнения, касающегося политической обстановки, политических вопросов. Комиссия работает на постоянной основе, то есть это у нас не разовые процедуры, не «тушение пожара» или еще что-нибудь в этом роде — это стандартная методологически отработанная процедура. Члены комиссии зарекомендовали себя и на международном уровне как профессиональные социологи, и на республиканском. И в этом отношении, я полагаю, что комиссия со своими задачами справляется вполне.
— Почему именно молодежная лаборатория при БКМО взялась за проведение экзитполов? И что побудило молодежные организации в принципе взяться за изучение общественного мнения?
Павел Алексо: Молодые люди — это самая активная часть общества, и это признак, прежде всего, здорового, правильно развивающегося общества. Молодежь сегодня мы можем видеть на различных должностях, руководящих в том числе, и среди депутатов парламента, и так далее. То есть это такая хорошая тенденция. Наша молодежная лаборатория имеет уже подобный опыт, с 2004 года она осуществляет подобную деятельность. Был опыт и проведения экзитполов, такие исследования мы проводили в 2010 году, в 2015. Имеем для этого соответствующую лицензию об аккредитации.
Добавлю, что в 2015 году результаты опроса на выходе практически полностью совпали с официальными результатами голосования, но и в том числе совпали с данными независимых международных исследователей, которые также проводили эти исследования. Мы проводим не только на подобные темы исследования, мы изучаем все, что молодежи интересно. В частности, проводили в 2020 году, уже в нынешнем году, исследования на тему молодежного бренда. Были и электоральные исследования, исследования на тему электоральной активности населения в разрезе регионов. Ну и также на другие тематики касательно здорового образа жизни, предпочтений молодых людей, увлечений и так далее.
— А сколько человек задействовано будет? Это же по всей стране, правильно?
Павел Алексо: Да, это по всей стране, задействовано будет около тысячи человек, работать они будут на 320 участках, и планируется, что смогут опросить около 12 тысяч человек.
— Вопрос, наверно, всем участникам нашего круглого стола. Мы видим, что в период этой компании отдельные ресурсы начинают играть и процентами, и своего рода социологическими исследованиями. Скажите, как относиться к тем данным, которые поступают от не аккредитованных структур? Это что, социологический контрафакт, псевдосоциология? Как это можно назвать? Как к этому относиться?
Давид Ротман: Любые исследования должны проводиться на профессиональном уровне. Это однозначно ясно, и только профессионализм тех социологических структур, которые проводят этот опрос, позволяет доверять его результатам. И если белорусские социологи, как говорится, прогосударственные или государственные, участвуют в огромном количестве крупнейших международных проектов, так, наш центр входит в «Систему европейских ценностей», мы входим в руководство программы «Мировые ценности», входим во Всемирную ассоциацию по изучению электоральных систем мира, «Евразийский барометр» и так далее. И мы получаемся не такими, а какими-то непонятными. Неужели к нам бы обращались такие крупные известнейшие международные структуры, для того чтобы мы проводили опросы, результаты которых размещаются в интернете, и там абсолютно разные есть цифры, сравниваются с другими странами. И если бы нас считали какими-то не такими, то, наверно, вряд ли мы бы выполняли такую работу.
Павел Алексо: И к слову, заказчик экзитпола, которым является телерадиокомпания «Мир», отправил приглашение ряду международных наблюдателей, которые также будут гарантировать правильность результатов этого исследования.
— Спасибо вам за беседу, и успехов в работе, где крайне важна точность! В «Главном эфире» вопросы социологии мы обсудили с ведущими экспертами страны.
https://www.tvr.by/news/politika/vse_nyuansy_ekzitpola_podrobnee_obsudim_s_gostyami_glavnogo_efira/
