1943 год имеет особое значение для жителей Лоевского района. В первую очередь он является годом освобождения населенных пунктов района от немецко-фашистских захватчиков и началом послевоенной жизни и восстановления района.
1943 — является для жителей района особо трагическим годом: именно в это время район и его население понесли наибольшие потери и разрушения. Особо люто действовали фашисты и их пособники: они мстили местным жителям за поддержку партизан, мстили партизанским семьям, мстили целым деревням.
Трагедия лоевской деревушки Хатки не оставит равнодушным никого. Неподалёку от деревни, в Омельковских лесах, почти полтора года базировался отряд Гомельского партизанского соединения.
Участник партизанского движения Железняков В. в своей документальной повести вспоминал: «Почти весь май 1943 г. чувствовалось перемещение воинских частей на восточный фронт. Появились они в Брагине, Хойниках, Речице. Отдельные группы их иногда прорывались и на окраину Лоевского района. Однако концентрация их в виде карательных отрядов не наблюдалась.
К началу июня положение резко поменялось. Неожиданно противник занял деревни: Рудня Журавлева, Ручаевка, Буду и окружающие их поселки, через некоторое время были оккупированы Хатки и Бурицкое. Установив на окраинах деревень пулеметы, они периодически простреливали дороги, перекрыли въезд и выезд из деревни. Занимали крестьянские избы. То с одного края деревни, по с другого раздавались душераздирающие женские крики, прерываемые выстрелами. В тот же день были сожжены деревни Буда-Петрицкая, Иваньково, Дубровино, Зарезово, Удалевка. Поднялся дым над Бурицким. Под усиленной охраной немцы угоняют скот, вывозят ценности, не оставляют и жителей…».
Трагедию жителей д. Хатки после войны вспоминал Марковец Никифор Анисимович, 1879 года рождения: «Когда немецкий карательный отряд ворвался в д. Хатки начались массовые аресты. В деревне арестовали 11 человек. Всех их согнали в гумно колхоза имени 3-й Пятилетки, где избили их до потери сознания, а потом расстреляли».
Никифор Анисимович стал свидетелем, когда в деревню на четырех машинах привезли около 50 арестованных из деревень Рудня Удалевская и Рудня Бурицкая. «Я близко к ним не подходил, но кто-то из них меня узнал и стал кричать и прощаться со мной. Я не разглядел лицо человека, так как оно было избито до неузнаваемости» — вспоминает Никифор Анисимович.
Машины с арестованными остановилась возле колхозного сарая, всех согнали во внутрь. Над людьми издевались, из-за стен доносились крики и мольбы о помощи. Два дня люди находились в сарае под присмотром плотной цепи солдат. В полдень гумно подожгли. В этот же день трудоспособных жителей деревни Хатки и ближайших деревень, собрали в общую колонну, оцепили солдатами с автоматами и пешком погнали в сторону Речицы на железнодорожный вокзал для отправки в Германию.
Никифор Анисимович, тоже был в колонне угнанных в Германию, но возле Баластока ему удалось сбежать и через месяц он дошел до родной деревни, где увидел только груды черного угля и пепла от деревушки.
Несмотря на отдаленность тех событий, до сих пор не утихает в сердцах людей боль утрат и что нет на Лоевщине семьи, которой в той или иной степени не коснулись трагические и героические события тех лет.
В деревне до войны проживало 302 человек, на деревенских улочках ютились 56 дворов. И никто не знал, что для их родной деревни 7-8 июня 1943 г. станут раковыми днями.
Спустя 78 лет после трагедии на окраине колхозного поля белеет обелиск. Он как будто светится своей невинностью и чистотой. А кругом –тишина, в ней чувствуется упокоение и мир. В тени березок обелиск молчит, говорят только надписи на нем: «Здесь в июне 1943 г. расстреляно и сожжено немецко-фашистскими оккупантами 55 мирных жителей». Фамилии людей, ставшими жертвами жестокости и насилия оккупантов, не мутнеют, их имена живут в памяти осиротевших родных и их наследников.
После войны домой вернулись фронтовики, на родное пепелище вернулись жители угнанные в Германию на принудительные работы. Но деревня к довоенной жизни не вернулась.
