Юбилярша
Любая женщина-мать, вырастив детей, мечтает о внуках, а затем и о правнуках. Но не каждой, к сожалению, судьба дарит столько лет, чтобы дождаться их появления. А вот жительнице горпоселка Марии Юрченко посчастливилось увидеть и внуков, и правнуков, и даже праправнуков. Сегодня она является самым старшим долгожителем нашего района — в понедельник, 8 ноября, Мария Григорьевна отметила свой столетний юбилей.
Несмотря на возраст, женщина держится молодцом и до сих пор хранит в памяти подробности многих событий и своей собственной жизни, и истории нашего района. С поздравлениями и пожеланиями здоровья и дальнейшего долголетия в этот день к ней приехали не только родные, но и начальник управления по труду, занятости и социальной защите райисполкома Виктор Козуля, и заведующая отделением социальной помощи на дому территориального центра социального обслуживания населения Вера Повисок. Они и стали свидетелями того, насколько искренне гордятся своей бабушкой ее многочисленные потомки. Вся ее судьба, жизненные принципы, закалка, трудолюбие, мудрость стали для них ориентиром и достойным примером. Мария Лизогуб, внучка юбилярши, рассказывая о судьбе своей бабушки, с такой любовью и чуткостью припоминала мельчайшие подробности ее детства, юности, уже зрелой жизни, что становилось понятно: и для нее лично, и для ее детей бабушка Мария всегда была и остается едва ли не идеалом. Со слов внучки и записан наш рассказ.
ГОРЬКОЕ СИРОТСКОЕ ДЕТСТВО
Родилась Мария Григорьевна в деревне Крупейки в большой многодетной семье. Кроме нее, у родителей было еще четверо сыновей и дочка. Непростое время выпало на долю того поколения. Революции, войны наложили неизгладимый отпечаток на всю жизнь Марии Григорьевны. В 10 лет она со своими братьями и сестрой осталась сиротой: умерла мать, а отец привел в дом мачеху. Как им тогда жилось — нетрудно представить. У отца и его новой жены появились их общие дети. Мало того, что с их появлением сироты стали в семье обузой, так и заботы о малышах взвалились на хрупкие плечи Марии и ее сестры. Всё самое лучшее, конечно, доставалось младшим детям. «Свежее молоко, — вспоминает Мария Григорьевна, — у мачехи было только для своих детей, нам же доставались остатки того, что было надоено вчера, после того, как были сняты сливки…». Да и вообще старшие дети всегда чувствовали себя лишними в доме. Сиротская доля оказалась несладкой. Постепенно старших братьев стали пристраивать на заработки, чтобы они сами добывали себе хлеб. А самого младшего, Данилу, которого особо невзлюбила мачеха, отцу пришлось и вовсе выгнать из дома. Сердце Марии просто разрывалось от тревоги за брата, который ходил по деревне и безуспешно искал работу по своей силе. Поэтому когда однажды он попросил сестру принести из дома хлеба и сала, чтобы он мог навсегда уйти из деревни, она согласилась на это не думая. Правда, для Марии принести еду означало стащить ее у мачехи. Но даже неизбежное наказание не остановило ее. Выполнив просьбу брата, она горько плакала, когда они расставались навсегда.
Сама же Мария мечтала учиться. Но за знания нужно было платить. Чтобы осуществить свою мечту, она твердо сказала отцу, что больше не будет смотреть их детей, а пойдет зарабатывать деньги. Работала у евреев, а за вырученные деньги посещала занятия в церковно-приходской школе. Закончила три класса, что по тем временам было большой редкостью для девушек.
…А в 16 лет отец решил выдать Марию замуж.
ЛЮБОВЬ ПРИШЛА НЕ СРАЗУ
Сваты приехали из соседнего хутора Боровое. Родители молодых заранее сговорились поженить детей и привезли их на рынок. Отец Марии первый раз за всю ее босоногую жизнь купил для дочери красивый костюм и новые черевички. В них-то и должен был впервые увидеть свою будущую невесту молодой красавец Роман.
Когда он вместе с родителями приехал свататься, Мария боялась даже глаза на жениха поднять. За несколько минут, которые были отведены на смотрины невесты, девушка только мельком взглянула на своего суженого и заметила лишь, что он очень высокий. А затем родители отправили ее в другую комнату и стали угощать сватов.
Свадьбу отложили на год, чтобы невесте исполнилось 17. А затем закатили настоящий пир. Семья Юрченко была одной из самых зажиточных во всей окрестности. Жила на отдельном хуторе. Сюда Роман и привез невесту после свадьбы. Прямо на пороге молодых встретила вся большая семья: родители, 7 братьев Романа со своими женами и детьми и 4 сестры тоже с семьями. «Из одних нянек — да в другие», — с ужасом подумала тогда Мария, помня, сколько пришлось ей натерпеться, когда присматривала за детьми мачехи и отца. Вот только наперекор её ожиданиям семья оказалась хоть и большая, но дружная. Главой считался отец, его слово было законом для всех. Каждый в доме знал свои обязанности, в том числе и невестки: одна детей нянчила, вторая по хозяйству управлялась, Марии же доверили печь хлеба (они у нее, как заметили свёкор со свекровью еще во время сватовства, получались просто отличные).
Жить молодым поначалу пришлось в родительском доме. Сразу же после свадьбы им отвели кладовку, где специально для них построили полати и настелили подаренные кожухи и перины. «Долго мы с Романом боялись даже притронуться друг к другу, — рассказывала Мария Григорьевна своей внучке, — привыкали месяц, а может и больше, хотя он был много старше меня — жалел, боялся обидеть. Тем более, что свекор предупредил: пока не построю вам дом, у вас не должно быть детей. Так мы прожили около восьми лет…».
И все-таки жизнь на хуторе Мария Григорьевна вспоминает как самые счастливые годы в ее судьбе. С большой благодарностью всегда отзывалась и о своей свекрови, и о свекре — людях трудолюбивых, мудрых и очень справедливых. «Был случай, — вспоминала Мария Григорьевна, — когда один из его сыновей стал заглядывать к соседке, засидевшейся в девках. Узнав об этом, отец не посмотрел даже на возраст сына — положив, как маленького, на лавку, выпорол при всех сыновьях и невестках так, что тот даже ел стоя, долго присесть не мог. «Это тебе за то, — приговаривал отец, — что семье изменил». И для остальных это наказание послужило уроком на всю жизнь. Ведь превыше всего свекор ценил крепкую и дружную семью.
К сыновьям он был строг, невесток любил. Уезжая на рынок, всегда спрашивал у каждой, что ей привезти. Баловал всех, но Марию особенно: то платок красивый подарит, то украшения, то туфли новые. Таким же хорошим и заботливым был и Роман. И все же Мария не сразу его полюбила: всё присматривалась, привыкала. А он всегда был внимательным к ней, обходительным.
В 1938 году у Марии и Романа родилась дочка. Жили они тогда уже в своем доме. Казалось, вот начинается настоящее семейное счастье, вместе с которым в сердце Марии, наконец-то, родилось настоящее, крепкое чувство к мужу. Но длилось оно недолго. Великая Отечественная война перечеркнула все планы, мечты и надежды.
ОН УШЕЛ… УШЕЛ НАВСЕГДА
С первых дней войны все сыновья и зятья большой дружной семьи Юрченко ушли на фронт. Долго прощался со своей семьей Роман. Прощался так, как будто уходит навсегда: обнимал каждое дерево в саду, давал наказы жене. Словно чувствовал, что с семьей он больше никогда не увидится. Он ушел… И уже через четыре месяца пришла похоронка — погиб в сражении под Борисовом.
Мария долго не могла поверить этому известию. Все надеялась, что муж жив и скоро вернётся домой. Она прождала его все долгие годы войны. И даже в мирное время продолжала выходить за калитку и всматриваться вдаль с надеждой увидеть своего Романа.
Каждый год в День Победы она накрывала праздничный стол, приглашала гостей и ждала. «Помню, как позвала и меня, тогда еще совсем маленькую, — рассказывает Мария Лизогуб. — Усадила за стол и говорит:
— Угощайся, внучка, и будем ждать.
— Кого? — спрашиваю.
— Твоего деда. И мы ждали».
Война принесла много горя в когда-то большую дружную семью Юрченко. Не вернулись с войны ни сыновья, ни зятья. Очень тяжело переживал эту утрату свекор. От выплаканных и невыплаканных слез он потерял зрение. В эти дни Мария, как могла, старалась поддержать старика. Позже все его невестки вышли замуж повторно. Лишь Мария навсегда осталась верной своему мужу. Одна поднимала на ноги дочку, видя, как некоторым солдаткам приходилось справляться и с 5-ю, и с 10-ю детьми. Хотя многие из вернувшихся с фронта мужчин готовы были разделить свою судьбу с молодой красивой вдовой, у которой к тому же были и дом, и приличное хозяйство, всем отвечала отказом. Женщина предпочла тянуть все на собственных плечах, выполняя и свою, и мужскую работу. Как, впрочем, и многие другие женщины, ведь мужиков с войны на всю деревню вернулось только трое, да и те калеки. На себе пахали и сеяли, чтобы дети не пухли с голоду. Пришедшихся на ее долю трудностей сполна хватило бы не на одну жизнь. Но она справлялась. Да еще как! Все село обращалось к ней и за советом, и за помощью, называя Марью местным прокурором. И она жила не только для себя, но и для всех людей, гордилась тем, что может быть им хоть чем-то полезной.
ПРОЖИТЬ ЖИЗНЬ ЗА СЕБЯ И ЗА НЕГО
Годы прошли… Но память о муже живет в сердце Марии Григорьевны и сегодня. Бывает, достанет бусы, которые когда-то подарил ей Роман, и долго смотрит на них. «Вот, внучка, посмотри, — подзывала она когда-то свою внучку-тезку Марию, — но только руками не трогай. Пусть на них только его ручки останутся, его запах». Вместе с этой дорогой для Марии Григорьевны вещью хранит она до сих пор и свои первые, свадебные черевички, и костюм, подаренный отцом, и ту самую похоронку, которая разделила ее жизнь на до и после… счастья.
Хотя, как оказалось спустя десятилетия, погиб он не в 1941-м году, а много позже, пережив плен, унизительные работы на одном из заводов в Германии. Сумев бежать, он вновь попал на фронт, сражался под Смоленском. Именно там и погиб в бою в 1944 году. Узнать об этом помогли рассекреченные документы, размещенные на одном из Интернет-сайтов. Здесь же внуки и правнуки Марии Григорьевны нашли сведения и о гибели остальных мужчин из семьи Юрченко. Оказалось, двое из братьев Романа погибли в последние дни войны — в мае 1945-го. Узнав об этом, растревоженная память женщины вновь и вновь возвращала ей эпизоды той, еще счастливой ее жизни, лица людей, истинную любовь к которым она оценила лишь много лет спустя.
До 1974 года Мария Григорьевна жила в родной деревне Громыки (именно такое название получил в послевоенное время хутор Боровое). Но и переехав в Лоев, не стала стеснять дочку, предпочла жить отдельно. Своего решения не изменила и по сей день. Правда, родные стараются сделать все, чтобы бабуля не чувствовала себя одинокой. Она всегда окружена заботой, вниманием и любовью дочери, четырех внуков, восьмерых правнуков и пяти праправнуков. А на вопрос, что же помогло преодолеть столетний рубеж жизни, она всегда отвечает: «Бог отпустил мне так много лет, потому что я должна прожить и свой век, и век моего Романа». А еще, чтобы своим жизненным примером воодушевлять своих близких. Ведь вся ее судьба — это доказательство того, насколько сильным может быть человек.
Текст и фото Аллы ГОЛИК, «ЛК».
