В этом году Беларусь празднует 80-летие освобождения от немецко-фашистских захватчиков. В предшествии юбилейной даты хочется рассказать о человеке, чья судьба связана с войной. Нина Романова не была на фронте, но военное лихолетье оставило в ее жизни страшный след. Корреспондент «ЛК» побывала в гостях у бабушки и осталась под большим впечатлением.
Нина Григорьевна РОМАНОВА
Уютный и ухоженный дом Нины Григорьевны находится в Новой Борщёвке. Несмотря на то, что много лет женщина живёт одна, она не обделена вниманием сыновей и внуков. В 84 года сельчанка садит огород, сама выпалывает каждую травинку и закатывает банки. Каких только маринадов в её погребке не найдёшь. Всё для родных кровиночек старается! За всю свою длинную жизнь много сил приложила Нина Романова, чтобы её дети были сыты, одеты и устроены. В то время как её собственное детство было голодным и холодным.
Живая история
Для нынешнего поколения белорусов она — живая история, а когда узнаешь о ее судьбе более подробно — восхищаешься стойкости и мужеству.
— Знаю, что в районе нас, тех кто видел войну воочию, осталось пару десятков, а когда-то было больше двух тысяч, — с грустью говорит малолетняя узница. — Я родом из Островов, родители были обычными крестьянами. Когда на Советский Союз напали немцы моего отца Григория Асадчего забрали на фронт. В тяжёлые дни оккупации мы с братом Василием остались с матерью одни. Жителей нашей деревни угоняли в Германию в 1943 году. Многие односельчане пытались избежать страшной участи, прятались в ямах, окопах, воронках от снарядов, в том числе и мои бабушка с дедушкой. Мама рассказывала, что фашисты бросили гранату в их укрытие, поэтому они погибли на месте. Моей двоюродной сестренке, которая была вместе с ними, оторвало ногу. Всех, кого удалось схватить, погнали на железнодорожную станцию, пешком. Там запуганных и уставших людей загнали в товарные вагоны. Вся жизнь промелькнула перед глазами, пока ехали в неволю. Высадили нас на распределительном пункте. Здесь была сортировка. Кто-то попал к бауэрам, а мы — в лагерь. Вместе с нами в фашистское рабство попала двоюродная сестра мамы со своей семьёй. На Родину они так и не вернулись. А нам удалось выжить, — со слезами на глазах вспоминает Нина Григорьевна.
Жизнь за колючей проволокой
Поселили их в бараках с деревянными нарами и земляным полом. Мама работала в столовой, где готовили еду для бесплатной рабочей силы и старалась пронести за пазухой хоть кусочек съестной пищи для своих малышей, а пятилетний Вася и трёхлетняя Ниночка целыми днями оставались одни. Учитывая ранний детский возраст, Н. Романова, плохо помнит те далёкие события. Но кое-что врезалось в её память навсегда. «По соседству располагался лагерь военнопленных. Наблюдать за жизнью в нём мы могли сквозь колючую проволоку, которой была обнесена наша территория. Фашистские изверги целыми днями издевались над захваченными солдатами, пока те не падали замертво. Однажды к нам в лагерь прибилась 22-летняя девушка, которая 4 дня скиталась по окрестным лесам. Несчастной удалось избежать участи быть спаленной заживо в крематории. Не знаю, в какой местности мы жили, но подле нас работал настоящий конвейер смерти. Об этом страшно вспоминать…», — рассказывает моя собеседница.
Довелось уроженцам Лоевщины испытать на чужбине не только страх и отчаяние, но и слёзы радости. Когда союзники захватили этот участок фронта, то все окрестные лагеря естественно были освобождены. Ефросинья и дети встретили среди оказавшихся на свободе людей — отца семейства Григория, который в одном из боёв попал в плен. На Родину они возвращались вместе. Километры дорог ни что в сравнении с тем, что ждало впереди.
Голод, холод, разруха…
— Тяжелое время было. Жить довелось в развалинах, спать на сырой земле, пока построили избушку с одним окном. Бедно и скудно. Мне удалось закончить только 4 класса начальной школы. С 12 лет работала в Лоеве нянькой. Тяготы войны подорвали здоровье родителей, поэтому из жизни они ушли рано. У молодежи сейчас совсем другая жизнь — все есть, только не ленись, работай. А мы, в трудные послевоенные годы, брались за любую, даже самую тяжелую работу. В 17 лет вместе с сельчанами я ездила на уборку сахарной свёклы на Украину. Там можно было хорошо заработать, сахара килограммов 200 домой привезти, а затем реализовать его, — окунается в безрадостную юность женщина.
Через некоторое время Нина Григорьевна вышла замуж за парня из Новой Борщёвки. Вместе молодые уехали в Ростов-на-Дону, где у них и появился первенец. Несмотря на городские перспективы, люди земли по натуре, супруги решили вернуться в родные края. Постепенно семья пополнилась ещё двумя сыновьями. Казалось бы, живи да радуйся. Однако не все перипетии остались позади. Совсем рано ушёл из жизни её супруг Станислав. На руках женщины остались 6-летний Сережа, 2-летний Игорёк и годовалый Сашка. Поднимать мальчишек героине публикации пришлось самой. Не покладая рук она 32 года трудилась в полеводческой бригаде, держала хозяйство, берегла каждую копейку, чтобы, как говорится, вывести их в люди. За то сегодня, они отдают ей за все старания сторицей. Все, кроме Сашки. Последний удар судьбы пришёлся на младшего. 32 года не высыхают глаза женщины от печали и тоски по безвременно ушедшему из жизни сыну. Не откроет он больше двери отцовского дома и не скажет ей заветное: «Мама».
Несмотря на все невзгоды и тернии тяжёлая судьба не сломила Нину Григорьевну. Она по-прежнему бодра и надеется на лучшее, радуется каждой минуте в кругу родных и верит, что её детям не придётся испытать ужасов войны на себе.
Валентина Худолей, «ЛК».
ФотоГеннадия Маджара, «ЛК».
