Не будешь слушаться — уволю!

Мелкий моросящий дождь не только превратил улицы в труднопреодолимые препятствия, но и к грустному настроению прибавил желание поскорее добраться до дома. Так хотелось нагреть чаю, завернуться в плед, как говорят, по самый нос и, попивая кипяточек, в тишине послушать любимую музыку или, в крайнем случае, бессмысленно просмотреть какие-нибудь телепередачи. Но, к сожалению, мечтам не суждено было сбыться. Позвонила знакомая и пригласила в гости.
Зная по опыту, что отказываться бесполезно, я завернула в ближайший магазин, чтобы прикупить чего-нибудь сладенького к чаю. Прямо с порога меня атаковала маленькая бестия — пятилетняя Анечка. Девчушка, воспитанная в городской среде, росла намного раскрепощеннее и общительнее своих сельских ровесниц.
— Привет! У тебя на работе тоже проблемы? — огорошила Анюта и, не дожидаясь ответа, выпалила, — А у мамы на работе сегодня директор снова ругался на тётю Галю. А папа наш, как и вчера, опять поздно домой с работы придёт — ему какой-то отчет подготовить надо. Он говорит, что скоро ночевать будет на работе. Представляешь? Вот ты — большая, умная, — расскажи, почему так получается?
— Наверное, потому, что жизнь у нас всех сейчас такая, — проговорила я, растерянно глядя на девчушку и пытаясь сообразить, что можно ответить более конкретно.
От продолжения совсем не детского разговора меня спасла Татьяна, которая выпорхнула из кухни:
— Ох, и знаток ты у меня великий, Анюта. Ты бы гостье предложила для начала снять пальто да чаем напоила, а затем уже с расспросами приставала. А вообще-то, взрослые разговоры нехорошо подслушивать, а тем более пересказывать кому-то. Иди лучше поиграй в комнате, пока я ужин приготовлю.
Девчушка, выразительно надув губки, повернулась и медленно, с гордо поднятой головой, удалилась в комнату. Весь её вид демонстрировал почти не детское возмущение тем, что мама лишила её возможности присутствовать во время нашего разговора.
— Зачем ты так? Пусть бы с нами посидела, она у тебя такая забавная, когда пытается найти объяснение поведению взрослых, — я попыталась вступиться за ребёнка.
— В том-то и дело, что слишком уж она прислушивается ко всем разговорам. Представляешь, на днях заглядываю к ней в комнату, чтобы о чем-то её попросить, и застыла на пороге, забыв о том, что хотела. Посадила моя дочка в рядок на кровати всех своих кукол, а сама перед ними выхаживает с горделивым видом, заложив руки за спиной, и выговаривает:
— Сколько я буду повторять вам, что работать надо лучше. Меня ваши отговорки не устраивают. Показатели должны быть выполнены любой ценой. Иначе, я за себя не ручаюсь. Хотите получать зарплату — работайте. А не будете слушаться — уволю!
— И главное, — продолжала подруга, — всё это произносит на полном серьёзе, выбирая определённую интонацию, даже прикрикивала на кукол. Я, как услышала монолог, чуть на пол не села. Где могла слышать, от кого? Ума не приложу. Хорошо, хоть Анюта матами не ругалась, а то, знаешь, у нас, взрослых, всякое бывает…
Слово за слово, проболтали мы с подругой до позднего вечера. Периодически крутилась возле нас и притихшая Анюта. К тому времени, когда я засобиралась домой, дождь уже прекратился. Неспеша продвигаясь по улице, в очередной раз задумалась над тем, как всё-таки ловко дети копируют поведение взрослых, схватывая налету даже мелочи. Вот кто бы мог подумать, что разговоры о поведении начальников и подчиненных настолько будут интересовать пятилетнюю девчушку? Мы в своё время представали перед куклами в образе учителей, врачей, мам. А наши дети, получается, видят себя никем другим кроме как начальниками. Да ещё какими! Самыми требовательными и строгими. А лучше всего, как признался один трехлетний малыш: «… быть начальником, чтобы ничего не делать, а только командовать всеми и за это деньги получать, чтобы хватило и на квартиру, и на машину, и на конфеты». Вот так!..
Людмила Кравцова.